*Статья публикуется с сохранением авторской стилистики.

Введение

Низвергнутые США режимы Талибан и
Саддама Хусейна были самыми главными врагами Ирана. Тем самым США иронично
повернуло в пользу Ирана геополитическую картину. Твердая позиция Ирана по
этому вопросу в противовес безмолвия Арабских стран в вопросе
Палестины-Израиля. Оказание идеологической и материальной поддержки таким
актерам как Хамас и Хизбуллах и то, что он стоит во главе политики против США,
Израиля и империализма повысило авторитет и мягкую силу Ирана на «Арабской
улице». В США, в особенности в период президентства Джорджа Буша участилось обсуждение
вопросов о смене режима и военного вмешательства в Иран. Иран ускорил свою
ядерную программу против позиции новых консерваторов и укрепил связи с Хамасом
и Хизбуллахом.

Если военное присутствие США в
Афганистане и Персидском заливе в первые годы оккупации Ирака и приближение к
границам Ирана волновало Иран, то
возрастающее в Ираке насилие и террор и трудности, с которыми США столкнулись в
Афганистане, уменьшили беспокойство Ирана. Со времени оккупации Ирака и по
настоящее время Иран превратился в важного актера в Ираке, а также расширились
политические и экономические связи с шиитским правительством, а также были
оставлены открытыми каналы связи с другими актерами в Ираке. В результате Иран
использует силу по изменению стабильности в Ираке как важную карту в политике,
направленной против США. Иран, заявляя, что ядерная программа является
суверенным правом и вопросом национальной гордости, повысил особый вес сил
недовольных проводимой США в регионе политикой.

Современные
политические процессы в арабских странах и отношение Ирана

Иран определяет основные рамки политики,
которую будет проводить в «Арабской весне», в сущности же общественную мысль и
геополитические реальности в регионе. В основе политического курса Ирана лежит получение максимальных дивидендов в
существующих условиях. Основными целями власти является воспрепятствовать политической
динамике, мешающей возвышению Ирана в регионе и воспрепятствовать событиям,
наносящим ущерб геополитическим интересам. С другой стороны одной из основных
целей является создание возможности оппозиционным силам обрести силу и
единство. Наряду с этим, политика Ирана в происходящих в регионе процессах
зависит в основном от возможностей создаваемых ему геополитическими условиями.

Руководство и пресса Ирана оставались
безмолвными в период «Жасминовой Революции» и «Сопротивление Тахрир» положившие
конец периоду Зинеддина аль-Бин Али в Тунисе и Хосни Мубарака в Египте. Только
недели спустя процесс был затронут в официальных информационных органах и
появились официальные разъяснения по данному вопросу. По мнению исследователя Алфонеха
руководство старалось понять серьезность и ход событий в этот период. Другой
причиной было желание воспрепятствовать постановки этих событий на повестку дня
оппозиции.

Однако руководство Ирана поняв, что
происходящие в регионе процессы связаны с интересами Ирана, старалось повернуть процессы в свою пользу.
Иран старался сравнить протесты на площади Тахрир против союзника США Хосни Мубарака
с проамериканскими протестами против Шахского Ирана в 1979 году и выдвинул в
качестве модели Иранскую Исламскую Революцию. На пятничной хутбе, данной
Аятоллой Хамене и 4 декабря 2011 года, он представил события, происходящие в
Тунисе и Египте как «Естественное продолжение Иранской Исламской Революции» и
охарактеризовал это как поражение США и Израиля. То, что Хосни Мубарак был отстранен
от власти 11 февраля, то есть в годовщину Иранской Исламской Революции, стало
настоящей возможностью для Ирана. Президент Ахмадинеджат охарактеризовал
поражение Хосни Мубарака на церемонии, в
которой он участвовал в связи с годовщиной Исламской Революции как потерю США
силы в регионе и возрождение нового среднего Востока. Иран был прав в этом
вопросе: сколько бы они не выдвигались вперед, в сущности революции были частью
«исламского возрождения». Однако, позиция демонстрируемая «Братьями Мусульманами»
на протяжении и после «Сопротивления Тахрир» было далеко от модели «Исламской
Революции». Несмотря на то, что «Братья мусульмане» являлись в Египте
оппозиционной партией, имеющей организованную организацию, она не вышла на
передний план, переняло стратегию двигаться по характеру новой политической
системы. «Братья мусульмане» сообщив, что происходящие в Египте процессы
являются вопросом, касающимся Египта, выступил против мысли, что новый
формируемый строй, находится под влиянием Ирана. На парламентских выборах,
проведенных после свержения Бин Али
Тунис отдал предпочтение Турецкой модели. Все это показало, что модель
«Исламской Революции» Ирана не достигнет успеха. То, что Иран оценил
отстранение от власти Бин Али и Хосни Мубарака как новые «Исламские революции»
охарактеризовал их проводниками прозападной политики и как установление
нормальных отношений с Израилем. Высказанная в иранской прессе мысль о том, что
народные восстания, происходящие в
арабских странах были связаны не с фактором борьбы народных масс за демократию,
справедливость и равенство, а с мыслью осуществления для установления отношений
США и Израиля. По мнению исследователя Зибакалама, то, что процессы в регионе
характеризуются исключительно как борьба за демократию и свободу не обещало
Иранскому режиму никаких идеологических дивидендов. Режим, беспощадно
подавивший 18 февраля 2009 года «Движение Зеленых» и закрывающий глаза на то,
что сторонники оппозиции подвергаются пыткам в тюрьмах, привело к снижению его
авторитета среди населения региона. Напротив аргумент «исламское сопротивление
западному и сионистскому сопротивлению» мог получить большую поддержку в
географии Ближнего и Среднего Востока.

Как мы указали, самой опасной стороной
«Арабской весны» для Ирана является боязнь
вновь усиления оппозиции. Отношение иранской оппозиции к происходящим в
регионе процессам было отлично. По мнению оппозиции, революционная волна в
регионе являлось проявлением в арабских обществах в 2009 году демократического
поиска, объединившего миллионы иранцев независимо от классовых различий,
этническую принадлежность и политическое сознание. Оппозиция провела 11 февраля
2011 года митинг для того, чтобы подчеркнуть поддержку борьбе за свободу в
Египте и Тунисе. Однако митинг был подавлен; погибло два протестующих. Мехди Карруби
и Мир Хусейн Мусеви были помещены под
домашний арест для того, чтобы не допустить, чтобы протесты получили силу от
региональной конъюнктуры. Тем самым власть отрезала «Движение Зеленых» от
внешнего мира.

С другой стороны, в то время как
существующий режим, сохранял свое существование путем давления и запугивания,
система стала сотрясаться борьбой за власть между политическими элитами, эта
борьба не остается за закрытыми дверями. На этот раз между консерваторами,
отстранившими реформистов от системы, существует раскол. Борьба между
президентом Махмудом Ахмадинеджатом и Высшим Духовным Лидером Аятоллой Хаменеи
постепенно обретая более жесткие формы, проявляется на деятельности режима.

После ухода от власти Хосни Мубарака в
Египте Иран выглядел как «победитель» с точки зрения построения более
эффективных и выгодных отношений в Египте. Смягчение жесткого отношения к
Хамазу, получение разрешения впервые с 1979 года на прохождение военных
кораблей Ирана через Суэцкий канал, открытие погранично-пропускного пункта
Рефах с Палестиной, поставило на повестку дня сближение Ирана-Египта. Однако,
сильная позиция военных в Египте и финансовая помощь Египту со стороны США и
Саудовской Аравии обеспечивает неизменность статус-кво. Для того, что интересы
США в Египте, вероятность того, что новые геополитические игроки будут
направлены против внешней политики Египта.

«Арабская весна» распространилась на
залив через протесты в Бахрейне, Кувейте и Йемене. Антиправительственные выступления в
Бахрейне стали поводом повышения напряженности в Персидском Заливе. Размещение
Саудовской Аравией своих войск в Бахрейне по решению Совета Сотрудничества
Залива и то, что Запад закрыл глаза на это, оживило традиционную конкуренцию
между Саудовской Аравией и Ираном. Преследовало цель воспрепятствовать Бахрейну
возможности обретения в Заливе новой силы и маневра, которые может обрести
Иран. Вмешательство Саудовской Аравии в Бахрейн считается неизбежным для
сохранения влияния и авторитета в регионе, Для того, чтобы иностранное вмешательство обрело правовые
рамки, утверждалось, что за протестами в Бахрейне стоит Иран. Однако, военное
вмешательство в Бахрейн создало опасность возрастания противоречий между
шиитским населением и находящимся у власти суннитским меньшинством и трансформации
народного движения, протекающего на демократической почве во внутренний
вооруженный конфликт. В отчете Международной Кризисной Группы говорится, что в
противовес вмешательству, направленному на своего рода наказания Ирана это
стало причиной увеличения симпатий к Ирану со стороны шиитского населения,
проживающего в Ираке, Кувейте и С. Аравии.

Реакция Ирана по отношению к народным
протестам в Бахрейне была более гибкой и
такой же сдержанной по отношению к аналогичным процессам в других странах.
Несмотря на то, что официальные лица Ирана делали заявления, что Бахрейн
является землей Ирана, когда начались выступления в Бахрейне, проблема Ирана
была расценена как «внутреннее дело» Бахрейна и была подчеркнута важность
проведения неотложных политических и экономических реформ для решения проблемы.
В хутбе аятоллы Хаменеи от 31 августа 2011 года было заявлено, что народ
управляется под давлением и не были осуществлены обещания о проведении
преобразований, несмотря на то, что прошли месяцы после военного вмешательства
в Бахрейн, однако было заявлено, что, в конце, концов выигравшей стороной будет
народ Бахрейна. Иран, воздержавшись от военной авантюры в Бахрейнском кризисе,
отдает преимущество политике внимательно прослеживать события и для
использовать происходящее для повышения
своего идеологического авторитета в регионе.

В «Арабской Весне» протесты,
происходящие против власти Башара Асада в Сирии, представляют реальную угрозу для Ирана. Сирия
является самым близким союзником Ирана в регионе Ближнего и Среднего Востока.
Свержение прозападной власти в Тунисе и Египте дало Ирану идеологическую и
стратегическую выгоду. Несмотря на то, что внешнее вмешательством в Бахрейне
было против интересов Ирана, Иран предпочел сдержанную политику. Для Ирана
представляет особую важность, чем кончатся продолжающиеся в Сирии кровавые
столкновения между правительством и оппозицией. В особенности, внешнее военное
вмешательство было встречено с беспокойством Ираном. То, что правительство
Башара Асада не смогло достичь согласия с оппозицией могло реализовать вариант
внешнего военного вмешательства, официальный Тегеран осознает не желаемые
результаты этого для Ирана.

Сколько бы Иран не относился с
сомнением и волнением к отправке НАТО помощи Ливийской оппозиции под видом
«гуманитарного вмешательства» Запада в ливийском вопросе, он относился лояльно
к низвержению власти Каддафи. Однако процессы в Сирии были полностью отличными.
Сирия образует «позвоночник» региональной политики Ирана после Исламской
Революции. По выражению исследователей Киани и Бахравешин истинная суть
«Арабской весны» для Ирана связана с существованием проиранского режима в
Сирии. Если режим Асада будет свергнут, то Иран потеряет Сирию. «Потеря» Сирии
является самым последним, что желал бы Иран. Многие исследователи же заявляют, что
оставление Башара Асада у власти поддерживает существование Иранского режима.

Если Асадовский режим будет свергнут, Иран потеряет Сирию. А «потеря» Сирии
является самым последним желанием Ирана. Многие же исследователи сообщают, что
удержание власти в руках Башара Асада они сравнивают с существованием Иранского
режима.

Отношения Сирии и Ирана никогда не
оценивались как чисто двусторонние отношения. Иран посредством Сирии старался укрепить свое влияние в Ливане,
строил отношения через Сирию с Хамасом и Хизбуллахом против Израиля. Период правления Башара Асада Сирия является
первой линией обороны в политике по
отношению к США и Израилю. Если в Сирии не будет склонного к Ирану
правительства, падет и вторая линия обороны, сформированная Хамасом и
Хизбуллахом. Смена режима в Сирии
означает закрытие Сирийских границ помощи, поставляемой Ираном Хизбуллаху, и
ослабление связей, построенных над Хамасом и
Дамаском.

Расширение связей Египта с Хамасом после
ухода Хусну Мубарека, прекращение поставки природного газа Израилю еще более
увеличило беспокойство Ирана. Египет предлагает свое посредничество в
объединении Хамаса и Фатха, и если это произойдет, Иран потеряет «Хамасский
рычаг» в своей региональной политике.

По мнению Ирана протесты против
Хамасского режима являются планом США и Израиля. Иран, оценивая с единой призмы
протесты в Сирии с протестами, произошедшими в 2009 году в Иране, называет протесты
и противостояния «играми Запада», а оппозиция – «элементами
интриг». Председатель Комитета
внешних связей Иранского парламента Аладдин Баружерди сообщает, что Иран
находится глаз на глаз с двойным выбором в Сирии: «Иран или вверит Сирию волку
(США) и окажется инициатором вмешательства НАТО, или же во имя интересов
мусульманских народов окажет всяческую помощь Сирии, являющейся сердцем
Палестинской обороны». В государственном
департаменте США утверждается, что Иран
с целью защиты и укрепления власти Башар
Асада отправляет в Сирию большое
количество оружии и приборов слежки, и Корпус революционных сторонников Ирана с
целью обезвреживания протестантов осуществляет военную подготовку Сирийских
военнослужащих.

Столкновения в Сирии, получившие большой размах с марта 2011 года,
можно сказать, абсолютно не освещаются в иранской меди. Иранские политики также
предпочитают не разглашаться по данной
теме. Однако, ухудшение положения в
Сирии поставило точку искусственному безмолвию иранских политиков. То, что
Асадский режим не придал никакого значения давлению международной
общественности относительно прекращения суровых действий, согласно позиции
стран, которые во время выбора между правительством и народом защищают борьбу
народа, недопустимо поддержание режима, который находится в «состоянии войны» с
собственным народом. Высказывания членов иранского парламента, направленные в последнее время
против Сирийского правительства, несут своей целью уменьшение давлений по
отношению к Ирану. В этих высказываниях
значительную роль играют сомнения Ирана по отношению к будущему Сирийского
режима. Прогнозируется, что в то время, когда
умрут все надежды на удержание
власти в руках Башара Асада, связи Ирана с асадским режимом прекратятся, и
Иран, с целью защиты политических и экономических интересов начнет строить
отношения с новыми политическими
силами. Для того, чтобы достичь
подобной рискованной точки Иранское правительство оказывает давление на Башар
Асада добиться соглашения с оппозицией и сформировать новую политическую
систему. Однако, со временем растет вероятность того, что у Башар Асада
осталось для этого немного времени, и это уже становится невозможным.

Требование Иранского президента Махмуда Ахмединеджата от Башар Асада прекратить суровые действия и
пойти на переговоры с оппозицией излагается, как смирение Ирана с тем, что власти Башар Асада наступает конец. Меняющиеся на Ближнем и
Среднем Востоке отношения с «Арабской весной» создали почву для новых противоречий США и Ирана. «Арабской всеной»
принимается новой ареной игры, в которую играют США и Иран с «нулевым
результатом». США обеспокоены тем, что события создадут условия для развития
ядерной программы Ирана. Наблюдается увеличение давления оставшейся одной Саудовской Аравии после
ухода Хусни Мубарека, в то же время и с целью военного вмешательства Израиля в
Иран. А США, как отмечает Секретарь по Обороне Леон Панетта, считает, что
военное вмешательство может отложить развитие ядерной программы Ирана лишь на
несколько лет. А конкуренция США и Ирана в регионе развивается против Ирана. Не
оправдание идеи «исламской революции» в
Тунисской и Египетской революциях, не имение Ираном возможности для
влияния в процессах в Ливии и Емене, продолжение в Бахрейне и Сирии ситуации,
не удовлетворяющей интересам Ирана, создает возможность говорить об этом.

А политика Арабской Лиги под руководством Саудовской Аравии и Гатара
оставить Башара Асада одного, оказывает такое же отрицательное действие на
Иран, как и на Сирию.

Заключение

Исламская Республика Иран анализирует
развитие процессов в арабских общинах в контексте стратегической конкуренции с
США, и формирует свою политику в таком направлении, чтобы не создать
возможности для того, чтобы указанные
процессы не нанесли ущерба его влиянию в регионе, и не дать возможность для
повторного усиления оппозиции. По данной причине Иран, оценивая с
идеологической призмы народные протесты в региональных государствах – союзниках
США, старается помешать представлению процессов как борьбу за демократию и
справедливость.

Иран, представляя народные протесты в
Тунисе, Египте и Ливии, как
«исламское пробуждение», выдвинуло в
качестве модели Иранскую Исламскую Революцию 1979 года, однако, несмотря на
это, динамика развития событий показывает,
что данная идея не добьется успеха.

А процессы, развивающиеся в Сирии, имеют особое значение для Ирана.

В отличие от процессов, происходящих в
других арабских странах, результат событий в Сирии окажет непосредственное
влияние на региональные интересы Ирана.

Настоящее значение «Арабской Весны» для
Ирана в основном связано с результатами
выступлений против правительства в
Сирии. Противостояние правительства и оппозиции в Сирии нанесло серьезный ущерб
идеологическому и геополитическому влиянию Ирана в регионе. Существование
режима Башар Асада имеет для Ирана
большое значение, и обладает влиянием, которое может коренным образом изменить
политику Ирана в регионе. Сирийский кризис превратился в региональный кризис,
противостояния внутри страны оказывают влияние на политику и безопасность.
Подобная ситуация ограничивает возможности маневрирования Ирана.

Прогнозируется, что в то время,
когда умрут все надежды на удержание власти в руках
Башара Асада, связи Ирана с асадским режимом прекратятся, и Иран, с целью
защиты политических и экономических интересов начнет строить отношения с новыми
политическими силами.

Для того, чтобы достичь подобной
рискованной точки Иранское правительство оказывает давление на Башар Асада
добиться соглашения с оппозицией и сформировать новую политическую систему.
Однако, со временем растет вероятность того, что у Башар Асада осталось для
этого немного времени, и это уже становится невозможным.

Требование Иранского президента Махмуда
Ахмединеджата от Башар Асада прекратить
суровые действия и пойти на переговоры с оппозицией излагается, как смирение
Ирана с тем, что власти Башар Асада
наступает конец.

Быстро меняющаяся динамика процессов
ставит под вопрос возможность формирования политики и демократического общества
в регионе на социальной, политической и экономической основе. А достижение
положительных результатов борьбы за свободу и демократию зависит от геополитических интересов мировых
сил и их отказа от поддержки авторитарного режима во имя преимущества в регионе.